который предполагал совместную координацию всей выработки угля и стали в

рамках организации, в которую могла бы войти любая из стран Европы. Это

предложение вызвало двоякую реакцию: с одной стороны, бессмысленно налагать

односторонние ограничения на Германию, но в то же время, полностью

независимая Германия все еще воспринималась как потенциальная угроза миру.

Единственным выходом из создавшегося положения, по мнению Шумана, было

привязать Германию политически и экономически к крепкой группировке

Европейских государств. Этот план явился продолжением мысли, высказанной

Уинстоном Черчиллем в его известной речи в Цюрихе 19 сентября 1946 года,

когда он призвал к созданию Соединенных Штатов Европы, подчеркивая

принципиальную важность франко-германского сотрудничества. Кроме этого,

Черчилль предвидел, что Великобритания будет скорее играть роль промоутера,

чем активного участника. Несмотря на это, 18 апреля 1951 года Бельгия, ФРГ,

Франция, Италия, Люксембург и Нидерланды подписали Соглашение, учреждающее

Европейское объединение по углю и стали (ЕОУС) и 23 июля, когда оно

вступило в силу, план Шумана стал реальностью. “Отцы-основатели” нового

Объединения надеялись, что он станет тем зерном, из которого будет

развиваться Европейская политическая интеграция в дальнейшем. А результатом

этого должно было стать создание Европейской Конституции.

В октябре 1950 года, когда Соглашение по ЕОУС еще не было подписано,

Франция выступила с инициативой Европейского Сообщества по Безопасности,

которое более известно как план Плевена. Всплеск военных действий в Корее и

ухудшение отношений между Востоком и Западом привели к необходимости

усиления позиций безопасности Западной Европы, включая Западную Германию.

Но во Франции были еще свежи события Второй мировой войны, так что идея

Немецкой Национальной Армии была в особенности неприемлема. И опять

единственным выходом было привязать Германию к многонациональному

Сообществу — на этот раз военному — для усиления контроля за разоружением.

Тем не менее в августе 1954 года план не был принят в связи с тем, что

Французская Национальная Ассамблея отказалась ратифицировать Соглашение,

тем самым давая выход амбициям национального суверенитета.

Провал Европейского Сообщества по безопасности поставил под удар все

предпринятые усилия в отношении политической интеграции в Европе, что пока

не давало поводов для оптимизма. Но затем, в июне 1955 года министры

иностранных дел шести стран-основательниц ЕОУС выступили с инициативой

“создания объединенной Европы”.

На конференции в Мессине они решили вернуться к цели, которой было

большее Европейское единство, но на этот раз с подходом, предложенным ЕОУС

— то есть прежде всего экономической интеграции. Хотя план Плевена имел

более высокую идею, нынешнее предложение звучало скромнее, но более

реалистично. Был сформирован Комитет, во главе с Министром иностранных дел

Бельгии, Полем-Анри Спааком, на который была возложена ответственность

продумать шаги дальнейшей интеграции. В 1956 году Комитет окончил свою

работу, и его отчет лег в основу переговоров, результатом которых явились

Соглашения, учреждающие Европейское Сообщество по атомной энергии

(Евратом) и Европейское экономическое Сообщества (ЕЭС), подписанные

странами Шестерки в марте 1957 года и вступившие в силу 1 января 1958 года.

Несмотря на то, что первое из Европейских объединений — Европейское

объединение по углю и стали (1952 г.) — впервые объединило угольную и

стальную промышленности Франции и Германии, оно никогда не рассматривалось

как чисто Франко-германская схема, а исключительно как явление, доступное

любой европейской демократии. Бельгия, Италия, Люксембург и Нидерланды

воспользовались этим преимуществом, и пошли дальше, став инициаторами

создания ЕЭС и ЕВРАТОМ вместе с Францией и Германией в 1957 году.

Для Германии вовлечение в интеграционные процессы явилось как бы

пропуском в содружество наций. Являясь по существу экспортером, страна

зависела и все еще продолжает зависеть от Европейского рынка. Создав ЕЭС

удалось в какой-то степени обезопасить рынок, которому теперь не грозила

опасность зависимости от внешней торговли. Германия, впрочем как и другие

страны-участницы, оценили все экономические преимущества, которые давало

членство, что соответственно выразилось в цифрах: экспорт Германии в другие

страны Объединения возрос с 27% вначале до 48% на сегодня.

Для Франции экономический союз с Германией был как бы политическим

признанием готовности поддерживать мир в Европе. Более того, членство в

Объединении предлагало прекрасную возможность реализации политики взаимной

экспансии. Доступ к большой торговой зоне Европы также открыл новые

возможности для сельского хозяйства Франции.

Бельгия, также как и Германия, в большой степени зависела от внешней

торговли и состояния экспортных рынков, поэтому идея общего рыночного

пространства была очень привлекательной с экономической точки зрения. Ее

интерес к тесным экономическим узам с другими странами Европы был вызван

еще и тем, что в 1950-х годах экономика Бельгии почти целиком была

сконцентрирована на угле и стали. Единое рыночное пространство в Европе

потенциально имело большую важность, частью потому, что открывало большие

возможности для угольной и стальной промышленности, но в большей степени

потому, что открывало перспективы для создания и развития новых отраслей

промышленности.

Италия к тому времени начала активно развивать свою промышленность, и

Европейский внутренний рынок воспринимался ею как уникальная возможность

роста. Она также рассчитывала на определенную финансовую помощь от

организаций Объединения для того, чтобы развивать большее количество

направлений и снизить высокий уровень безработицы в этих сферах.

Нидерланды вошли в Объединение по подобным причинам. Вовлечение в

процесс интеграции должно было дать толчок к развитию промышленности и — в

качестве крупнейшего в Европе перевозчика грузов морем с разветвленной

портовой структурой — открыть для себя новые перспективы. И, наконец,

голландцы столкнулись с проблемой защиты и расширения их

сельскохозяйственных рынков.

На протяжении всей истории Люксембург, по причине его географического

положения, всегда оказывался в очаге конфликтов между большими соседними

странами. Европейская интеграция позволила защитить как политические, так

и экономические и социальные интересы страны.

Еще перед тем, как Соглашения вступили в силу, Правительство

Великобритании спровоцировало ожесточенные споры внутри европейских стран

по поводу лучшего подхода к Европейской экономической интеграции.

Предложение Великобритании заключалось в создании Европейской свободной

торговой зоны, которая бы не требовала никаких уступок со стороны

национального суверенитета. Тарифы между странами-участницами будут

упразднены, но предоставлена свобода действий в этом по отношению к другим

странам. Но эта инициатива не была принята остальными шестью странами-

участницами ЕОУС, которые настаивали на своем мнении о том, как развивать

схему ЕЭС. Дальнейшие усилия Великобритании по создании свободной торговой

зоне в Европе, которая бы включала в себя страны-участницы Соглашения,

окончательно потерпели неудачу в 1958 году. Поэтому в августе 1961 года

Великобритания официально заявила о своем желании вступить в Сообщество.

Дания, Норвегия и Ирландия — последовали ее примеру.

Одним из сильнейших факторов, который повлиял на вступление Дании в

Сообщество, была перспектива свободного доступа на единый рынок. Пищевая

промышленность Дании была в состоянии накормить 15 миллионов людей — в три

раза больше, чем население страны. Поэтому нет ничего удивительного, что

возникла заинтересованность в свободном экспорте своей продукции по

гарантированным ценам.

У Ирландии традиционно сложились тесные культурные, религиозные и

военные взаимосвязи с континентом, и, может быть, поэтому отношение страны

к процессам интеграции в Европе оказалось довольно открытым. Ирландцы также

увидели в этом возможности для экспорта своей сельскохозяйственной

продукции, так как со времени обретения независимости в 1922 году, торговля

сельскохозяйственной продукцией Ирландии в большой степени зависела от

рынка Великобритании. Но сам этот рынок не был достаточно большим для

раскрытия всех возможностей сельского хозяйства Ирландии. О том, какое

значение для Ирландии имеет фермерство, говорит тот факт, что в нем занят

каждый пятый рабочий и на него приходится одна треть всего экспорта страны,

а также то, что на пищевую промышленность приходится четверть всех

промышленных работ. Процесс индустриализации, начатый в середине 1930-х

гг., повлек за собой сильный рост промышленности, но также потребовал

освоения новых рынков. Полученная таким образом конкурентоспособность

позволила надеяться на увеличения уровня благосостояния и улучшение условий

торговли путем вступления в единое рыночное пространство. Другим важным

фактором, оказавшим влияние на желание Ирландии вступить в Сообщество стало

создание Социального и Регионального фондов, которые могли предложить

вполне конкретные экономические выгоды.

Несмотря на твердое стремление к объединению, лишь 1 января 1973 года,

после успешного проведения референдумов в Ирландии и Дании и ратификации

соглашений национальными парламентами, Великобритания, Дания и Ирландия

вошли в Сообщества. Норвегия осталась вне Сообществ после того, как на

национальном референдуме “против” вхождения в Сообщества проголосовало

53,49 %.

Греция после возвращения демократического правительства, заявила о

своем желании войти в Сообщество в 1975 году, за ней последовали в 1977

году Португалия и Испания.

Греция видела в этом для себя путь стабилизации вновь установившейся

демократии, а также увеличения своего влияния на международной арене. С

экономической точки зрения членство в Сообществе могло помочь

модернизировать сельское хозяйство и промышленность, следовательно,

поставить национальную экономику на ноги. Широко распространенные

возражения о том, что это может затронуть национальный суверенитет и

вызвать иностранную интервенцию отступили перед интересами экономики и 1

января 1981 года Греция стала 10-м членом Сообщества.

Присоединение Испании и Португалии также вызвало много сложностей, но

все они были разрешены на переговорах, и после подписания в июне 1985 года

соответствующих Соглашений и ратификации их всеми 12-ю национальными

парламентами, Испания и Португалия стали 11-м и 12-м членами Сообщества.

Для Испании это было заключительным аккордом далеко идущих амбиций,

несмотря на то, что изоляция от Европы окончилась со смертью Франко. В

экономическом аспекте Испания надеялась, что средства, которые можно было

получить от Сообщества после присоединения, смогут дать толчок для развития

уже конкурентоспособной сельскохозяйственной промышленности, а также

помогут развить неиспользуемые производственные мощности. Также Испания

надеялась, что результатом участия в региональных программах Сообщества

будет выравнивание уровня жизни во всех регионах. В промышленном секторе

предполагалось, что процесс структурной ломки, хотя и будет болезненным,

будет несомненно полезным, и при поддержке новых партнеров пройдет

значительно легче.

Для Португалии членство в Сообществе после потери всех колоний

означало возвращение на обычные для Европы пути. Сообщество предлагало с

одной стороны уход от изоляции в Европе, с другой стороны — наилучшую

возможность для поднятия экономики. Членство в Сообществе вызвало всплеск

инвестиционной активности у крупных компаний, которые в последнее время

затормозили инвестиции, особенно после революции, и этот фактор во многом

повлиял на развитие экономики. Португальцы рассчитывали на Сообщество как

в плане помощи и поддержки (в т.ч. финансовой) в реструктуризации

экономики, в частности в сельском хозяйстве.

Австрия, Финляндия, Швеция и Норвегия начали переговоры по

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9