информацию о нашем душевном самочувствии, они связаны с состоянием нашего

тела и предшествующим жизненным опытом. Эти чувства - индикаторы или

указатели, предупреждающие надписи, подобны «контрольным лампочкам»

нашего самочувствия, и предназначены для того, чтобы обратить наше внимание

на что-то.

Эти чувства могут быть непосредственно связаны с ситуацией, например,

указывать на гнетущую духоту в помещении. Тогда их смысл заключается в том,

чтобы обратить наше внимание на то, как оптимально изменить ситуацию.

Эмоциональные состояния могут быть в меньшей степени вызваны внешней

ситуацией, происходят из прошлого опыта человека, который теперь ему

надлежит вновь пережить и понять, как в случае, описанном выше. Чувством,

не связанным с ситуацией, привнесенным, является, например, внезапный

страх, который может охватывать человека на улице, дома или на работе. Этот

страх не связан с внешней ситуацией, в которой в данный момент находится

человек, а с ним самим. Другим чувством-указателем может быть недоверие,

если, например, никто из сотрудников не дает повода для него. Если это так,

тогда это чувство указывает на внутренние, старые жизненные обстоятельства.

Для того чтобы справиться с ними, нужно как бы «отодвинуть» это

чувство, отстраниться от него. Эмоциональные состояния и настроения, такие,

как страх, общая неуверенность, недоверие, печаль и чувство одиночества, не

подразумевают, что мы будем слепо следовать их импульсам: правильно

говорят, что страх, например, плохой советчик.

Для того чтобы справиться с конкретной жизненной ситуацией важно

отстраненно обходиться с подобными эмоциональными состояниями. Для примера

рассмотрим постоянно возвращающееся чувство: «Все другие лучше меня». Это

тоже эмоциональное состояние, на которое нам не следует ориентироваться,

поскольку оно может нас парализовать. Для того чтобы оставаться

жизнеспособным, важно отойти от подобного депрессивного чувства на

определенную дистанцию и рассматривать его как своеобразный указатель.

Когда остаешься наедине с самим собой или разговариваешь с человеком,

который тебя понимает, или в случае необходимости с психотерапевтом,

следует вникнуть в суть этого чувства. Не слишком ли часто такого человека

сравнивали с одноклассниками, братьями и сестрами, а его усилия и успехи

обесценивали? Как часто он чувствовал или ему прямо говорили о том, что он

в тягость родителям? Как может быть хорошим то, что он делает, если он

несет в себе чувство, что плохо то, что он есть?

Настолько глубокими и далеко идущими могут быть наши чувства, и точно

так же глубоко следует идти в обращении с ними? На меня производит большое

впечатление, когда во время терапевтических бесед я становлюсь свидетелем

того, каких невероятных результатов добиваются люди в борьбе против влияния

на свою жизнь чувств и своих внутренних катастроф. Иногда они в течение

многих лет справляются с жизнью: работают, проводят свободное время,

поглубже пряча свои слезы и отчаяние. И все-таки наступает момент, когда

они обращаются за помощью. В большинстве случаев я бы пожелал им, чтобы они

пришли на терапию раньше. Однако я уважаю их старания, когда они пытаются

жить сами, удаляясь от обременяющих их чувств на дистанцию, обеспечивающую

жизнеспособность.

Создание этой, обеспечивающей жизнеспособность дистанции, чаще всего

происходит за счет отрицания этого чувства и одновременно отрицания

психотерапии. Так бывает, потому что пока человек борется с чувством, он не

заинтересован в том, чтобы это чувство понять, говорить о нем, разобраться

в нем и дойти до его сути. Страх перед чувством слишком велик. Чувство-

указатель прочитывается только как угроза.

Вероятно, оно действительно является угрозой, поскольку в течение

некоторого периода работы с таким чувством оно может стать достаточно

сильным и болезненным. Однако, оставаясь неизвестным и нераспознанным

подобное чувство обременительно, опасно и непредсказуемо, потому то

последствием длительного подавления или избегания его является

беспрепятственное проявление его силы. Прятать чувства и защищаться от них

броней приходится тем в большей степени, чем меньше мы видим в них надежные

указатели на тоску, одиночество или психологическую травму. Такие чувства

призывают человека к живому обращению с ними: они должны быть понятыми и

встроенными в жизненные взаимосвязи - именно в этом и заключается смысл

подобных длительных, возвращающихся, обременительных эмоциональных

состояний.

Три шага навстречу

В большинстве случаев эмоциональные состояния не являются настолько

тяжелыми, чтобы была необходима чужая помощь. Можно самому помочь себе

ориентироваться среди чувств-индикаторов нашей жизни. Существует метод,

который позволяет отойти на небольшую дистанцию от чувств, которые

блокируются и возвращаются вновь при условии, что они не слишком сильны.

Это может быть осуществлено благодаря трем шагам, которые создают

собственную позицию по отношению к чувству.

1. Сначала следует занять позицию, направленную вовне по отношению к

миру, который угрожает, тяготит или печалит. То есть сначала мы смотрим

совсем даже не на чувство, а на ситуацию. Мы проверяем, насколько она

связана с нашим чувством. Если, например, возникает чувство «все другие

лучше меня», то позиция, направленная вовне заключается в том, чтобы

спросить себя: «Действительно ли это так? На основании чего я это

распознаю?». Или, если по отношению к кому-то возникает недоверие, нужно

задать вопрос: «Действительно ли есть основания для недоверия? Уместно ли

это в данной ситуации?».

2. После того как мы смогли открыто взглянуть на мир, мы можем занять

позицию, направленную вовнутрь, обратиться к самому чувству и спросить

себя: «Если это мое чувство действительно отражает ситуацию, то каковы

могут быть последствия? Смогу ли я их выдержать? «Например, если бы другие

сейчас, во время катания на лыжах, или вечером во время игры в преферанс

действительно были бы лучше меня, какие бы это имело конкретные

последствия? Что бы я потерял благодаря этому? Мог бы я выдержать это

сегодня? Или в другом случае: «Могу ли я на один день, на время выполнения

этой работы, выдержать чувство недоверия?»

3. Сделав первые два шага, человек может теперь спросить себя: «О чем

сейчас, в данной ситуации, для меня идет речь?». Так мы занимаем позицию по

отношению к позитивному. «Идет ли сейчас для меня речь о том, что я должен

быть самым хорошим и никто другой не должен быть лучше меня, или речь идет

о катании на лыжах?» «Идет ли для меня сейчас речь о том, чтобы никогда не

испытывать чувства недоверия, или том, чтобы эта работа была выполнена?»

Благодаря обращению к позитивному человек вновь обретает твердую почву под

ногами.

Эмоциональные состояния, однако, не должны являться основой для

принятия решений о чем-то ином - о том, что не есть я (о ситуации, о другом

человеке). Эти чувства связаны с нами самими, а не со смыслом ситуации. Они

являются отражением нашего физического состояния, общего жизненного

настроя, а также опыта переживаний. Это чувства, которые нас не отпускают,

потому что они часть нас самих. Их задача заключается в том, чтобы

привязать нас к нашему телу и к нашей биографии. Поэтому они носят

указующий характер. Они побуждают нас к тому, чтобы разобраться в них и

понять, что они означают. Понять их - означает лучше понять самого себя.

Однако так как эти чувства не всегда связаны непосредственно с ситуацией на

работе, в семье, с беседой, которую мы сейчас ведем, важно, чтобы мы могли

сохранять по отношению к ним определенную дистанцию. Наша жизнь стала бы

бестолковой, если бы мы неосмотрительно следовали за каждым дурным

настроением, раздражением, проявлением гнева, разочарованием, желанием.

Определенная дистанция по отношению к этим чувствам защищает нас как от

чувственного сибаритства, так и от патологического купания в душевной боли.

Сентиментальность, кстати, можно определить как результат того, что мы

понимаем эмоциональные состояния не как индикаторы чувства, а как цель, у

которой мы хотим остаться.

Чутье на правильное

Помимо эмоциональных состояний, существует также и другая группа

чувств. Они раздаются в нас как звук, когда мы обращаемся к человеку или к

вещи. Собственно говоря, нам это очень знакомо. Это звучание чувств есть

во всем, что мы делаем или за чем мы внимательно следим. Часто мы его не

замечаем, не обращаем на него внимания, бросаем в один котел с

эмоциональными состояниями или отставляем в сторону.

Однако это звучание чувств имеет иное происхождение, нежели первая

группа чувств. Оно возникает благодаря восприятию реальной внешней

ситуации. Именно ситуация заставляет это чувство в нас звучать. Это

звучание чувств подобно музыке, сопровождающей реальность, подобно

внутренней картине внешней действительности. Так как его источник находится

вовне, оно возникает одновременно с эмоциональными состояниями, источник

которых - внутри. Так, например, мы можем испытывать страх, но все-таки во

время еды обращаем внимание на вкусовые ощущения, и еда кажется нам

вкусной. До определенной степени нас может захватить книга, мы можем

наслаждаться концертом, с интересом слушать доклад и дать фильму увлечь

нас, не зависимо от того, с какими чувствами мы пришли. Если переживания

увлекательны, мы даже на некоторое время забываем о том, как мы себя

чувствуем. Тогда мы обращаем внимание не на наши эмоциональные состояния,

а, например, на фильм и на то, что мы в связи с ним переживаем. Мы

чувствуем не себя, а интуитивно угадываем происходящее.

Что мы делаем, если, например, идем в кино и смотрим фильм? Мы

слушаем, смотрим, думаем. При этом уже происходит многое: мы заняты чем-то,

что не есть мы сами. Мы занимаемся чем-то другим, и сами приводим себя в

состояние открытости: глаза и уши открыты, иногда даже рот...

Подобно тому, как в смотрящий глаз благодаря раскрытию зрачков

проникает свет, точно так же через душевную открытость и интерес что-то

проникает в нас. Что это?

То, что способно прийти к нам в этой открытости, то, что нас трогает и

к чему-то побуждает, - это экзистенциальные ценности. Мы чувствуем, что

происходящее нас захватывает, интересует, увлекает, касается нас. Мы

испытываем это более или менее сильно мы чувствуем, что от момента к

моменту, от пассажа к пассажу это может измениться. Мы чувствуем, что

хорошо, а что плохо, что является для жизни важным, а что от нее отдаляет.

Мы также чувствуем первые побуждения к действию: например, как нам следует

относиться к какому-либо человеку, что мы сейчас должны сказать или

сделать. Все это мы чувствуем сначала эмоционально, и лишь потом

анализируем это.

Этот второй вид чувств чутье, или интуиция, дает нам возможность

просмотреть ситуацию насквозь в отношении ее экзистенциальной ценности,

обнаруживая ее смысл и ценность для жизни. Чувствование - это «ощупывание»

ситуации своей нынешней жизнью. Поэтому такие чувства ориентируют человека

в происходящем и отвечают на вопрос: «Что мне нужно сделать в ситуации,

чтобы было «правильно»? Они указывают направление, потому что они более

тонкие, чем проницательность, порожденная разумом. Виктор Франкл так

истолковывал фразу Паскаля: «У сердца есть свои причины, которые разуму не

ведомы» - Действительно важное невидимо для глаза и для разума. «По-

настоящему зорко одно лишь сердце», - говорил Сент-Экзюпери в «Маленьком

принце». То, что мы можем воспринять и ощутить чувствующим сердцем, выходит

далеко за рамки разума. Нам так трудно с этим «шестым чувством», потому что

иногда это выглядит как ясновидение, когда наше чутье распознало что-то

задолго до того, как это наступило.

Вот еще одна история. Женщина мучается и сопротивляется даже мысли о

том, чтобы с двумя детьми уйти из семьи, хотя чувствует, что для нее и для

детей дальше оставаться здесь плохо. Муж не понимает ее проблему. Он не

вникает в ее чувства и в ее размышления. Женщина же чувствует, что

обстоятельства все больше стесняют ее, однако муж думает, что у нее нет

причины для того, чтобы это чувствовать уж тем более для того, чтобы уйти.

Ведь все в порядке: и она, и дети хорошо обеспечены и устроены. Это так -

они хорошо устроены. Однако ее чувство становиться все сильнее - настолько,

что она дальше не может жить в этих условиях. И поэтому она уходит, забрав

с собой детей, она чувствует, что поступает правильно, хотя живет в большой

нужде и испытывает сомнения вплоть до отчаяния. Может быть, это самая

большая ошибка, которую она когда-либо сделала? Через годы тяжелейшей нужды

и напряжения она постепенно выходит из бедственного положения, но больше

никогда не сходится со своим мужем. Эта женщина следовала своему чувству.

Она точно чувствовала, что ей было необходимо уйти, и у нее хватило

мужества положиться на чутье и на саму себя. Это было в 1938 году. Она была

еврейкой. Уехала в Англию, а ее сестра, оставшись, погибла в

концентрационном лагере. Ее звали Анна Ламберт. Она описывает свою историю

в книге: «Ты не можешь ни от чего убежать». Иногда требуется большое

мужество, чтобы настолько, как эта женщина, положиться на свою интуицию.

Однако именно тогда, когда нам удается следовать тому, что мы считаем

правильным, важным и необходимым, именно тогда и только тогда мы живем нашу

собственную жизнь. Можем ли мы быть верны себе, если сами живем вопреки

собственному чувственному восприятию?

Но как научиться полагаться на самого себя? Кто говорил мне об этом,

когда я был ребенком и кто поддерживал меня в том, чтобы я обращал внимание

на то, что я сам чувствую? Нам следовало бы пересмотреть методы воспитания

и педагогику и искать формы, которые способствовали бы развитию собственной

интуиции ребенка и учил бы его относиться к своему чутью с уважением.

Экзистенциалъные ценности - ценности «хорошей жизни», все то, что сообщает

его жизни полноту.

что человек переживает, как хорошее, доброе, правильное. Все то,

Тот, кто не научился проживать то, что является для него важным, тот

научился не жить, а слушаться! Тот, кто не чувствует то, что является для

него ценным и не может положиться на это чувство, становится чужим самому

себе. Потому что если я не могу положиться на свое собственное чутье, на

что же тогда ориентируются мои решения? Кто тогда в бесчисленных жизненных

ситуациях скажет мне, как поступить? Для того чтобы ориентироваться в

собственной жизни, необходимо уметь полагаться на свою интуицию. В

противном случае человек рассчитывает на предписания, авторитеты, на

заведенный порядок, который говорит ему, что нужно делать.

Проживать самого себя

В повседневной жизни часто случается так, что мы мало обращаем

внимания на нашу интуицию. Мы предпочитаем следовать тому, что одобрено

общественным мнением, тому, что кто-то нам поручает, или тому, что

предписывают нам наши страхи и опасения. Мужчины часто говорят, что они в

большей степени действуют в соответствии с деловой и профессиональной

необходимостью «как этого требует здравый смысл». От женщин я часто слышу,

что они скорее бы последовали ожиданиям других в отношении себя и

общепринятым образцам поведения.

Кларе 37 лет, ей везде рады, она общительна, замужем, имеет двоих

детей. У нее все в порядке. Никто бы не мог и подумать, что у нее есть

проблемы. Однако ее жизнь внутренне пуста, несмотря на то, что внешне Клара

активна и деловита. Сама себя она считает поверхностным человеком, она

недовольна собой, у нее есть чувство, как будто бы до сих пор она живет в

мире грез. Поскольку она считает, что ее собственные чувства неверны и

обманчивы, она старается приспособиться к окружающему миру и ведет себя

так, чтобы понравиться другим. Чего она хочет сама, она часто не знает,

зато гораздо более точно чувствует, чего хотят от нее другие. Ее жизнь

сосредоточена на достижении успеха, приспособлении и механическом

функционировании. И вот теперь у нее возникает чувство, как будто бы она

живет «где-то рядом со своей жизнью». Несмотря на то, что она постоянно чем-

то занята, из ее жизни постепенно стал исчезать смысл.

Когда Клара начала обращать внимание на то, что нравится ей самой, на

то, что она сама считает хорошим и важным, ее жизнь начала становиться

увлекательной. Она должна была сначала научиться находить свое «чутье»,

воспринимать его, разрешать ему быть. Затем она постепенно начала жить в

соответствии с ним, независимо от того, получала ли она за это признание,

считалось ли это достижением или нет. Это, конечно, приводило к

напряженности в семье, привыкшей к женщине, которая действовала,

приспосабливаясь, и теперь ее семья также должна была в некоторых вещах

перестраиваться. Вполне понятно, что и сама Клара тоже часто испытывала

страх и неуверенность в своих новых попытках. Однако, несмотря на эти

эмоциональные состояния, она начала все чаще жить именно так, как она

действительно хотела: с детьми, в отношениях с мужем, в свободное время.

Метод, который использовала Клара, заключался в том, чтобы всегда

сначала спрашивать себя: «Нравится ли мне это делать, или же я делаю это из-

за других людей? Или ради их признания? Или для того, чтобы функционировать

без помех? Только лишь потому, что это требуется?» В возрасте 37, 38, 39

лет Клара постепенно научилась жить своей жизнью. Ее жизнь - это то, что

она сама считает правильным, важным и ценным. В соответствии с положениями

экзистенциального анализа она часто в повседневной жизни задавала себе

вопрос: «Нравится ли мне жить так, как я живу?» А если нет, то: «Что я могу

сегодня сделать для того, чтобы завтра мне нравилось жить?» О чем мы

говорили, в равной степени касается и мужчин, и женщин. Конечно,

существуют различия в эмоциональности между мужчинами и женщинами, равно

как и между людьми одного пола. Так и должно быть, если эмоциональные

состояния являются восприятием нашей внутренней действительности - прежде

всего тела и его состояния и, помимо этого, конечно, прежнего опыта.

Различие полов проявляется в том, что внутреннее, чувственное восприятие

своего тела у женщин развито несколько сильнее, чем у мужчин.

Экзистенциальный анализ - психотерапевтическое направление, которое

помогает людям свободно и полно проживать свою жизнь, сделать ее более

экзистенционалъной, т.е. хорошей. Это феноменологическое направление

психотерапии, которое исходит из того, что у человека, кроме физических

потребностей, есть духовные.

Что же касается второй группы чувств, то в результате проведенных нами

обширных исследований мы не смогли выявить различия между полами. То есть

мы можем сказать: мужчины и женщины одинаково хорошо обладают интуицией и

эмоциональным восприятием того, что имеет смысл в ситуации. Разделение

чувств, предпринятое нами в данной работе, осуществляется редко. Однако

существенная разница заключается в том, является ли чувство индикатором

моего самочувствия или прошлого опыта, или же оно предлагает интуитивное

решение конкретной ситуации, или указывает направление для дальнейшей

жизни. Разделение чувств на две области имеет для этого фундаментальное

значение.

Тот, кто ставит свои решения в зависимость от своих эмоциональных

состояний, постоянно делает их приоритетными и проживает их

беспрепятственно, минует исполненную экзистенцию. И в конечном итоге

становится таким же невыносимым для самого себя, как и для других. Но все

же не будем проходить мимо существующих эмоциональных состояний! Если мы не

попытаемся понять их суть, мы все больше и больше будем застревать в нашей

собственной прошлой жизненной истории. Эмоциональные состояния начнут

заслонять взгляд на мир и омрачать его. И поэтому уже сейчас они требуют

заботы и понимания.

Тот, кто не открыт для восприятия того, что является ценным в той или

иной ситуации, вскоре почувствует пустоту, которая также будет омрачать

самочувствие и настроение. И только тот, кто все-таки сможет положиться на

свое чутье, никогда не будет одиноким. С ним рядом всегда будет по крайней

мере один человек - он сам. Мы считаем, что для принятия решений и для

определения направления будущей жизни чувствующий взгляд, «чутье на

правильное», представляют собой последнюю и достойную доверия основу. Нам

следовало бы положиться на свою интуицию - или же мы будем жить чужую

жизнь. У нас есть выбор. Однако у последствий этого выбора есть мы.

Ученик Виктора Франкла, доктор психологии, профессор Альфред Ленгле -

директор Венского института экзистенционалъного анализа и логотерапии. Он

один из известных и авторитетных в мире психотерапевтов. Отец четверых

детей.

Десять лет я проучился в школе. Точнее, в пяти различных

государственных и негосударственных заведениях, имевших внешне примерно

одну цель: дать мне «базовые знания по базовым предметам». По крайней мере,

именно так это обозначалось в то время, пока я был погружен в процесс

школьного обучения. Но сейчас этот процесс подходит к концу. И мне все

больше становится понятен смысл этих десяти лет, в течение которых я с

преступной радостью попирал законы и правила, установленные в школе. Жизнь

без этого обязательного «гнета» представлялась мне невозможной,

неправильной. Я привык к тому, что со мной играют в строгость, к подобию

режима и обязательности праздников, к ношению сменки и заучиванию заданных

уроков, к оценкам и страху перед родительским собранием. С каким

безоглядным счастьем погружался я в школьную жизнь, участвуя в спектаклях,

ходя в походы, не делая физику и восставая против несимпатичных учителей...

Переходя из школы в школу, я каждый раз знакомился с новыми людьми, боролся

за свой авторитет и вклинивался в существующую иерархию нового учебного

заведения. И вот наступил момент, когда эту игру пора остановить. Пора

определиться насчет будущего, насчет профессии. Школа, как теперь

оказывается, была лишь маленькой моделью, которая должна была подготовить

нас к настоящей жизни в большом мире...

Страницы: 1, 2