|
психологии, была ее тесная связь с религией. Точнее говоря, небогословской,
внецерковной науки в то время в Европе не существовало. Ее важной
особенностью в этот период было появление сакральности, от которой
психология избавлялась при переходе от мифологии к научному знанию в VII-VI
вв. до н.э зависимость от религии снова поставила вопрос о связи и
взаимовлиянии знания и веры, который и стал важнейшим для ученых на
протяжении всего этого периода.
Одним из характерных стереотипов при анализе Средневековья стало
представление об однозначно негативном характере развития науки и общества
в целом в этот период. Однако такое представление не может быть верным хотя
бы потому, что на протяжении почти десяти веков социальная ситуация
изменялась, изменились само общество, его идеология и структура. Говоря о
взаимоотношении между религией и наукой, нельзя игнорировать эти изменения,
обойти как-то положительное, что пришло в психологию с богословием, так и
отрицательное влияние церковного диктата. Тесный контакт и зависимость от
богословия дают основания использовать в качестве временных границ при
анализе развития психологии этапы развития религиозной мысли, в которой
выделяют этап апологетики, исторически предшествующий Средневековью (II-IV
вв.), этап патристики (IV-VIII вв.) и этап схоластики (XI-XIV вв.).
Начало нового этапа в развитии психологии было связано с фактическим
изменением ее предмета, так как официальной наукой о душе стало богословие.
Поэтому психология должна была либо полностью уступить богословию
исследование психики, либо найти себе некоторую нишу для исследования.
Именно в связи с поисками возможности для изучения единого предмета в
разных его аспектах происходили основные изменения во взаимоотношениях
богословия и психологии.
При появлении христианства ему было необходимо доказать свою
уникальность и оттеснить другие религии, не совместимые с ним. С этим
связана и нетерпимость к греческой мифологии, так же как и к
психологическим и философским концепциям, которые были тесно связаны с
языческой религией и мифами. Поэтому большинство известных психологических
школ (Ликей, Академия, Сад Эпикура и др.) были закрыты к VI в., а ученые,
хранившие знания об античной науке, переехали в Малую Азию, открыв там в
греческих колониях новые школы. Ислам, распространенный на Востоке, не был
столь нетерпим к инаковерию, как христианство в III-VI вв., а потому
психологические школы там свободно развивались. Позднее, к IX-Х вв., когда
гонение на античную науку, особенно на теории Платона и Аристотеля,
закончилось, многие концепции вернулись в Европу, некоторые уже в обратном
переводе с арабского.
На этапе апологетики еще одной причиной антагонизма между психологией и
богословием была несовместимость знания и веры, которая не терпела никакого
инакомыслия, никакого сомнения в своих догматах. Церковь в то время сурово
осуждала не только УСОМНИВШИХСЯ в ее истинах, но даже тех, кто пытался их
доказать, считая, что стремление к доказательству идет от недостатка веры.
Недаром именно в это время появилось высказывание известного богослова
Тертуллиана: «Верую, ибо это нелепо».
Однако после упрочения господства христианской церкви появилась
необходимость внести дополнения, разъяснения или трансформировать некоторые
положения христиане. Нужно было и канонизировать постулаты, вытекающие из
реалий, для того чтобы предотвратить распространение ереси, несущей церкви
раскол. Так возник новый этап - патристика, учение отцов церкви, в котором
богословие начинает обращаться к знаниям, накопленным в античности.
С этого времени и почти до XII-XIII вв. взаимоотношения церкви и науки
снова изменяются, причем церковь становится одним из главных хранителей и
распространителей знаний.
Для понимания роли церкви в этот период необходимо помнить и
историческое положение в Европе того времени. Постоянные войны делали
невозможным создание государств в собственном смысле этого слова, не было
еще и сильной светской власти вообще. К концу VI в. исчезли остатки римской
цивилизации, при которой все состоятельные члены общества умели читать и
писать, существовали светские учебные заведения, а ученые обращались ко
всем членам общины. Последним мыслителем этой эпохи был Боэций (VI в.), на
работы которого огромное влияние оказало учение Платона.
Последующие три века (примерно до X в.) историки часто и справедливо
называют годами мрака, подразумевая, что отсутствие стабильности,
государственной власти, постоянные набеги, эпидемии делали жизнь людей, как
королей и рыцарей, так и простых поселян и воинов, тяжелой, полной невзгод
и опасностей. Фактически единственным очагом стабильности, культуры,
надежды на лучшее будущее в то время была церковь, она же объединяла в
единое целое разрозненные и враждующие между собой племена. В этот период и
зародилось противостояние церковной и светской власти, которое было
характерно для Средневековья.
Монастыри становились оплотом науки, в них хранили книги и обучали
грамоте. Вообще единственными грамотными людьми, как правило, были монахи,
а светские люди, феодалы, даже высшая знать, часто не умели писать и
считать. В монастырях хранились не только церковные, но и светские книги, в
том числе списки с книг античных психологов. Эти работы изучались и
развивались в трудах церковных ученых, обычно работавших при монастырях.
Важным было и то, что в это суровое время монастыри давали защиту, охраняли
от голода и многих болезней, от военных грабежей. Несмотря на
противодействие императоров, власть пап оставалась достаточно крепкой,
чтобы противодействовать любым попыткам пошатнуть авторитет церкви. Этому
способствовало и то, что, несмотря на остатки языческих верований,
большинство светских властителей также были глубоко верующими людьми.
Такое положение просуществовало несколько веков, однако уже к XII-XIII
вв. оно начало изменяться. С укреплением государств, развитием городов и
ремесел мрак начал рассеиваться, у людей появилась надежда на достойную
жизнь в настоящем, а не только потустороннем мире. Однако для
взаимоотношений науки и религии этот поворот оказался не столь
благоприятным, так как духовенство перестало быть единственным оплотом
культуры. В это время стали появляться первые светские университеты, начала
в Болонье, а затем в Париже. Открывались и светские школы - т.е. грамотными
уже были не только монахи, но и аристократия купцы и ремесленники. Усиление
городов с их самоуправлением, для которого необходимо высокое мастерство и
выполнение цеховых правил, требовало и новой культуры, нового самосознания
человека. Появилась и сильная светская власть, которая подчинила себе
церковную.
Именно в это время и зародилась схоластика, которая в этот момент была
достаточно прогрессивным явлением, так как предполагала не только пассивное
усвоение старого, но и активное разъяснение и модификацию готового знания,
развивала умение логически мыслить, приводить систему доказательств и
строить свою речь. Тот факт, что это знание уже готовое, т.е. схоластика
связана с использованием репродуктивного, а не творческого мышления, тогда
мало настораживал, так как даже репродуктивное мышление направлено на
получение и доказательство знания. Однако со временем схоластика начала
тормозить развитие новых знаний, приобрела догматический характер и
превратилась в набор силлогизмов, которые не позволяли опровергнуть старые,
неправильные или неверные в новой ситуации положения. Точно так же и
церковь, бывшая в VI-Х вв. во многом хранительницей знаний, становилась
тормозом на пути развития науки. В стремлении сохранить за собой
приоритетные позиции церковь препятствовала развитию новых концепций,
которые противоречили ее многочисленным догмам, причем со временем этих
противоречий становилось все больше, а неприятие возрастало. Именно в
позднем Средневековье приобретала все большее значение инквизиция, которая
пыталась отстоять прежние позиции церкви во власти и науке.
После начального этапа развития психология начала стремиться к тому,
чтобы найти свое место в исследовании души, определить тот круг вопросов,
который может быть ей отдан богословием. Естественно, что это привело
частично к пересмотру предмета психологии - в содержании души была выделена
особая категория, подлежащая научному исследованию. Необходимость
выделиться из богословия привела к появлению теории двух истин, которая
утверждала, что истина знания и истина веры не совпадают между собой и не
противоречат друг другу, как две параллельные прямые, эта теория была
сформулирована в IX-Х вв. арабским ученым Ибн Синой и вскоре получила
широкое распространение в Европе. Несколько позже, в XII-XIII вв., в
психологии возникло направление, получившее название деизм, которое
утверждало, что существуют две души - духовная (ее изучает богословие) и
телесная, которую изучает психология. Таким образом, появился предмет для
научного изучения.
Расширение прав науки привело к тому, что к XIII в. теория двух истин,
несколько перефразированная в томизме - теории, разработанной известным
богословом Фомой Аквинским, - была призвана уже защитить веру от научных
доказательств. Стараясь примирить науку и веру, Фома Аквинский писал о том,
что они имеют действительно, две разные истины, но в том случае, если
истина науки противоречит истине веры, наука должна ей уступить.
Все большее влияние на психологию Средневековья начинали оказывать и
работы Платона и Аристотеля, концепции которых постепенно приобретали все
более ортодоксальный характер. Многие крупные ученые того времени (Ибн
Рушд, Ф. Аквинский) были последователями Аристотеля, доказывая, что именно
их толкование этой теории единственно верное.
Если в VI-VII вв. ученым еще ставили в вину ссылки на античных
мыслителей (как, например, Боэцию), то к XIV-XVI вв., наоборот, критика или
непочтительный отзыв об этих теориях мог привести к крупному штрафу или
отлучению от кафедры. Таким штрафам, например, подвергался Д. Бруно,
критиковавший некоторые положения Аристотеля.
К кругу традиционных психологических проблем, исследуемых в
средневековой науке, относится, прежде всего, изучение процесса мышления и
его взаимосвязи с речью. Анализируя становление понятийного мышления,
ученые ставили вопрос о происхождении общих понятий (универсалии). Наряду с
вопросом о взаимосвязи знания и веры он становится одним из центральных в
период схоластики. При этом реалисты (Эриугена, Гильом, Ансельм
Кентерберийский) доказывали, что общие понятия реально существуют еще до
вещей, в уме у Бога. Такой подход перекликался с позицией Платона,
утверждавшего, что общие понятия существуют в мировой душе, являясь
образцом для реальных предметов. Номиналисты (Росцелини, позднее Д. Скот,
У. Оккам), напротив, считали, что общие понятия не существуют в реальности,
есть лишь «дуновение голоса», т. е. слово, которым для удобства общения
фиксируют группу сходных предметов. Основатель концептуализма (направления,
примыкавшего к номинализму) П. Абеляр доказывал, что общие понятия
существуют и вне вещей, в уме человека, т. е. слово - это не только звук,
но и значение, которое, оставаясь в названиях, передается людям. При этом
он одним из первых (наряду с Эриугеной) отстаивал верховенство разума над
верой, говоря о том, что надо понимать, чтобы верить. Так к XI-XII вв. в
науке начал возрождаться рационализм, который стал ведущим направлением в
психологии и философии Нового времени.
На изучение вопросов познания в поздней схоластике и в период
Возрождения существенный отпечаток наложили работы не только античных
ученых, но и арабских психологов, которые стали проникать в Европу в XII-
XIII вв., получая все большее рас-Лространение.
В то же время наряду с продолжением исследования традиционных для
античной науки вопросов психология Средневековья занимается и новыми
проблемами. Прежде всего к ним относится изучение взаимосвязи психических и
соматических болезней, проводившееся известным арабским психологом и врачом
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
|
