Такова основная феноменологическая картина тех критических признаков всякого психического процесса, которые различающая и классифицирующая мысль эмпирически обнаруживает непосредственно под внешней поверхностью его проявлений в доступных наблюдению актах жизнедеятельности и поведения организма. Познающая мысль использует эти признаки для выделения особого класса процессов, называемых психическими, скрыто или делая выводы по наблюдаемым и эмпирически фиксируемым проявлениям.

Исходная характеристика предметности проявляет себя в показаниях человека о том, как ему раскрываются объекты, т. е. именно в том, что они открываются ему не как следы или“отпечатки”внешних воздействий в его телесных состояниях, а именно как собственные свойства внеположных по отношению к нему предметов. Второй признак непредставленности или замаскированности субстрата устанавливается как отрицательное заключение из этих же фиксируемых собственным и чужим опытом показаний об объектах. Третий признак– чувственная недоступность –предполагает заключение, базирующееся на соотнесении картины личного опыта и стороннего наблюдения над жизнедеятельностью.

Наконец, последнюю характеристику – “свободную” активность психического –мысль фиксирует, заключая по доступным наблюдению внешним актам о скрытых за ними внутренних факторах. Во всех этих заключениях реализуются общие ходы мысли, выявляющие эмпирические характеристики всякого объекта познания, недоступного прямому наблюдению, скрытого под внешней поверхностью воспринимаемых феноменов. Описанные выше признаки являются симптомами, в совокупности составляющими тот основной“синдром”, по которому опыт “диагностирует”особый класс функций и процессов и выделяет их в качестве психических. Таков исходный эмпирический пункт, от которого берет своё начало движение психологического познания вглубь реальности психических процессов. Начинаясь с эмпирического различения и описания, оно движется к теоретическому обобщению, чтобы затем снова вернуться к эмпирической реальности, но уже объясняя, прогнозируя и на этой основе практически овладевая ею. Станислав и Кристина Гроф высказали мысль, что многие из мистических или духовных состояний на самом деле являются психодуховными кризисами, или“критическими состояниями духа”. Если к этим состояниям относиться правильно, а людям, переживающим их, оказывать квалифицированную поддержку, то переживания такого рода могут привести к излечению психосоматических заболеваний, духовному раскрытию, позитивному преображению личности и эволюции сознания.

    ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ДУХА

Для нас дух имеет своей предпосылкой природу, он является её истиной, и тем самым абсолютно первым в отношении её. В этой истине природа исчезла, и дух обнаружился в ней как идея, достигшая своего для-себя-бытия, –как идея, объект которой, так же как и ее субъект, есть понятие. Это тождество есть абсолютная отрицательность, ибо в природе понятие обладает своей полной внешней объективностью, однако это его отчуждение становится тождественным с самим собой. Тем самым оно есть это тождество только как возвращение к себе из природы.

    Развитие духа состоит в том, что он существует:

В форме отношения к самому себе; что в его пределах идеальная тотальность идеи, т. е. то, что составляет его понятие, становится таковой для него, и его бытие состоит в том, чтобы быть у себя, т. е. быть свободным, – это субъективный дух. В форме реальности, как подлежащий порождению духом и порожденный им мир, в котором свобода имеет место как наличная необходимость, – это объективный дух. Как в себе и для себя сущее и вечно себя порождающее единство объективности духа и его идеальности, или его понятия, дух в его абсолютной истине– это абсолютный дух. Дух существенно есть только то, что он знает о самом себе. Первоначально он есть дух только в себе; его становление для себя составляет его осуществление. Но духом для себя он становится только через то, что он себя обособляет, определяет себя, или делает себя своим предположением, своим другим, прежде всего, относя себя к этому другому как к своей непосредственности, но в то же время и снимая его как другое. До тех пор, пока дух находится в отношении к самому себе как некоему другому, он является только субъективным духом, –духом, берущим своё начало из природы, и первоначально только природным духом. Но вся деятельность субъективного духа сводится к тому, чтобы постигнуть себя в себе самом, раскрыть себя как идеальность своей непосредственной реальности. Дух, развивающийся в своей идеальности, есть дух познающий. Но познание не понимается здесь просто как определенность идеи, как логическая идея, но понимается так, как конкретный дух определяет себя к этому познанию. Субъективный дух есть:

- дух в себе, или непосредственный; в этом смысле он есть душа, или природный дух (предмет антропологии);

- дух для себя, или опосредственный, понятый еще как тождественная рефлексия в себе и по отношению к другому;

    Сознание – предмет феноменологии духа.

- себя в себе определяющий дух как субъект для себя, – предмет психологии. В душе пробуждается сознание; сознание полагает себя как разум, который непосредственно пробудился, как себя знающий разум, освобождающий себя посредством своей деятельности до степени объективности, до сознания своего понятия.

    ДУХ В СКАЗКАХ

В мифах и сказках, так же как и сновидениях, душа высказывается о себе самой, а архетипы обнаруживаются в своей естественно сыгранности, как“оформление и преобразование вечного смысла вечного содержания”1. Частота, с которой тип духа встречается в сновидениях в виде старика, приблизительно соответствует частоте появления духа в сказках2. Старик всегда там, где герой пребывает в безнадёжной и отчаянной ситуации, из которой его могут вызволить только основательное размышление или счастливый случай, т. е. духовная функция или эндопсихический автоматизм. Так как герой, однако, по внешним или внутренним причинам не может добиться успеха, то этот изъян компенсируется необходимым знанием, являющимся в форме персонифицированной мысли, а именно в образе приносящего совет и оказывающего помощь старика. В одной эстонской сказке3, например, рассказывается, как один истязаемый мальчик-сирота, у которого с пастбища убежала корова, не захотел более (из страха наказания) возвращаться домой и дал стрекача, полагаясь на счастье и на авось. Таким образом, он оказался в безнадёжной ситуации, из которой, как казалось, не было никакого выхода. Изнурённый, погрузился он в глубокий сон. Когда он пробудился, “то ему показалось, что во рту у него что-то жидкое, и он увидел, что перед ним стоял маленький старичок с длинной седой бородой, который собирался заткнуть пробку своего бочонка с молоком. “Дай мне ещё попить”, - попросил мальчик. “На сегодня с тебя хватит, - возразил старик, - если бы мой путь меня сюда случайно не вывел, то это был бы твой последний сон, ибо, когда я тебя нашёл, ты был уже наполовину мёртв”. Потом старец спросил мальчика, кто он такой и куда он держит путь. Мальчик рассказал всё, что пережил (из того, что он мог вспомнить), вплоть до побоев вчерашнего вечера. Тогда старик сказал: “Моё дорогое дитя! На твою долю выпало совсем не лучшее, а худшее, как и на долю многих, чьи любимые опекуны и утешители покоятся в гробах под землёй. Вернуться назад ты уже не можешь. Ты уже ушёл, и тебе следует искать своё новое счастье в мире. Так как у меня нет ни кола, ни двора, а также нет, ни жены, ни детей, то я впредь не смогу о тебе позаботиться, но один добрый совет я хочу тебе дать безвозмездно”.

    1 “Фауст”. Гёте.

2 Материалом сказок, который Юнг использует здесь, обязан дружеской поддержке Dr. Marie-Louise von Franz.

3 Wie ein Weisenknabe unverhofft sein Gluck fand (Finnische und Estnische Volksmarchen. №68).

До сих пор старик произносит то, до чего мальчик, герой рассказа, мог бы додуматься сам. Когда он, следуя напору аффекта, удрал просто так, наобум, то ему следовало бы, по крайней мере, сообразить, что потребуется пропитание. Потом, в какой-то момент, вероятно, настала необходимость поразмыслить о своём положении. Тут-то ему и пришла на ум вся его прежняя жизненная история, вплоть до недавнего прошлого, так, как это обыкновенно и происходит с людьми. В случае такого анамнеза речь идёт о целесообразном процессе, который нацелен на то, чтобы в критический момент, который взывает ко всем духовным и психическим силам, собрать некоторым образом целокупную личность и весь её актив, чтобы этими объединёнными силами распахнуть ворота будущего. Никто ему в этом не поможет, и он должен будет полностью рассчитывать только на самого себя. Все пути к отступлению отрезаны. Понимание этого факта придаст всем его поступкам необходимую решительность. Побуждая его к такой реализации, старик берёт на себя хлопоты, связанные с размышлениями. Да, именно сам старик является этим закономерным размышлением и сосредоточением моральных и физических сил; всё это осуществляется спонтанно, в сверхсознательном психическом пространстве, где“ещё” или “уже”невозможно сознательное размышление. Концентрации и напряжению психических сил свойственно нечто такое, что всякий раз появляется как магия: дело в том, что развивается неожиданная пробивная сила, которая зачастую многократно превосходит результат сознательной воли. Это можно наблюдать экспериментально, особенно в искусственных состояниях концентрации, в гипнозе. После того как умный старик в общем и целом мобилизовал юношу, он смог приступить к доброму совету, т. е. представил ситуацию не столь безнадёжной. Он посоветовал юноше спокойно продолжать странствие, всё время на Восток, где по прошествии семи лет он достигнет большой горы, которая означает абсолютное счастье. Величина горы и её возвышение над землёй предвещает взрослую личность1. Из собранной воедино силы проистекают уверенность и вместе с тем наилучшая гарантия успеха2. Следовательно, в таком состоянии человек ни в чём более не будет нуждаться. “Возьми мой хлебный куль и бочонок, – сказал старик, – и ты ежедневно там найдёшь столько пищи и питья, сколько тебе потребуется”. Он дал мальчику вдобавок репейный лист, который мог превратиться в лодку на тот случай, если отроку нужно будет переправиться по воде.

Нередко в сказках старик ставит вопрос: кто, почему, откуда и куда3 –для того чтобы предуготовить к раздумью о себе и к объединению моральных сил; но ещё чаще он даёт в награду необходимое волшебное средство4, т. е. неожиданное и невероятное преуспевание, которое воплощает своеобразие объединённой личности в добре и зле. Представляется, будто бы вмешательство старика, т. е. спонтанная объективация архетипа, совершенно неизбежно, так как одна лишь сознательная воля едва ли в состоянии объединить личность в той мере, чтобы последняя могла достигнуть чрезмерного преуспевания. Для этого необходимо не только в сказке, но и в жизни вообще, объективное заступничество архетипа, который усмиряет чисто аффективное реагирование, связывая в единую цепь процессы внутренней конфронтации и реализации. Последнее позволяет ясно обнаружить: кто, где, как и зачем; тем самым даётся возможность познать как нынешнее положение, так и цель. Благодаря этому происходит уяснение и распутывание клубка судьбы, что зачастую несёт в себе нечто прямо-таки волшебное: опыт, кстати, нечуждый психотерапевту.

Тенденция старика – побудить к размышлению – выражается также в форме призыва сначала просто “обмозговать”. Так, он говорит девушке, которая ищет своего пропавшего брата:

1 Гора представляет цель странствования и восхищения, поэтому психологически она часто означает Самость. I Ging описывает её как цель: “Царь ставит его перед горой Запада”(Гексаграмма №17, преемничество). У Honorius von Autun (Speculum de mysteriis ecclesi // Migne, P. L. CLXXII. P. 345) это называется: “Montes patriarchae et prophetae sunt” [Горы суть патриархи и пророки]. Richard von St. Victor говорит: “Vis videre Christum transfiguratum? Ascende in montem istum, disce cognoscere te ipsum”. [Ты хочешь узреть преображённого Христа? Поднимись на гору, научись познавать самого себя] (Benjamin minor // Migne, P. L. CXCVI col. 53–56). 2 В этом отношении следует особенно выделить феноменологию йоги. 3Тому есть многочисленные примеры: Spanisce und Portugalisce Volksmarchen [Nr. 34: Der weisse Papagei. Nr. 45: Konigin Rose und der kleine Thomas]; Russische Volksmarchen [Nr. 26: Das Madchen ohne Hande]; Marchen aus dem Balkan [Nr. 15: Der Hirt und die drei Samovilen]; Marchen aus Iran [Das Geheimnis des Bades Badgerd]; Nordische Volksmarchen I [Schweden Nr. 11: Der Werwolf]. P. 231. 4Девушке, которая ищет своих братьев, он даёт клубок, который катится к ним (Finnische und Estnisce Volksmarchen Nr. 83 [Die kampfenden Bruder. P. 280]). Принцессе, которая ищет Царство небесное, даётся челн, который едет сам по себе (Deutsche Marchen seit Grimm [Die eisernen Stiefel]. P. 382). Другой подарок–флейта, которая заставляет всех плясать (Marchen aus dem Balkan [Die zwolf Brocken]. P. 173), или шар, указывающий дорогу, или палка, делающая всё невидимым (Nordische Volksmarchen [ Nr. 18 Danenmark: Die Prinzessin mit den zwolf Paar Goldschuhen]. P. 97), или удивительная собака (I. c. , P. 287 [Nr. 20 Schweden: Die drei Hunde]), или книга тайной мудрости (Chinesische Volksmarchen. P. 248 [Nr. 86: Dschng Liang]).

“Ложись, утро вечера мудренее”1. Он также прозревает мрачное состояние духа героя, очутившегося в бедственном положении, или может, по крайней мере, раздобыть ту информацию, которая в дальнейшем ему поможет. Для достижения своих целей он, как правило, пользуется помощью животных, в особенности птиц. Принцу, который ищет путь в Царство Небесное, один пустынник говорит: “Я здесь живу уже три сотни лет, однако ещё никто не спрашивал меня о Царстве Небесном; я тебе этого сказать не могу, однако наверху, на других этажах дома живут всевозможные птицы, которые непременно смогут тебе это сказать”2. старик знает, какие пути ведут к цели, и указывает их герою3. Он предостерегает о грядущих опасностях и даёт средство, чтобы им эффективно противостоять. Он наставляет, например, мальчика, который хочет заполучить серебряную воду, что источник охраняется львом, который имеет обманчивое качество: спать с открытыми глазами, с закрытыми же глазами– стоять на страже4. Он советует юноше, который намеревается ехать верхом к магическому источнику, чтобы там заполучить целебный напиток для короля, что воду можно зачерпнуть только на скаку, потому что ведьмы поджидают там сякого, приходящего к источнику, и набрасывают на него лассо5. Он заставляет принцессу, которая ищет своего, превращённого в оборотня любимого, развести огонь и поставить на него котелок со смолой. Затем ей следует бросить свою любимую лилию в кипящую смолу, а когда придёт оборотень, то он ей велит нахлобучить на голову волка этот котелок, после чего её возлюбленный будет расколдован6. Иногда старик выделяется своими критическими суждениями, как в той самой кавказкой сказке о младшем принце, который намеревался, чтобы унаследовать царство, построить своему отцу безупречную церковь. Он строит её, и никто не может обнаружить ни единого огреха, однако появляется старик и говорит: “Ах, что за прекрасную церковь они построили! Жаль только, что фундамент немного кривоват”. Принц велит снести церковь и строит новую. Однако и здесь старик обнаруживает ошибку, и так три раза7.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8