эти же годы (1991-1993) российская организованная преступ-ность приобрела еще один признак, свидетельствующий о переходе ее на качественно новую ступень развития, -- транснациональность. По мнению авторов книги «Основы борьбы с организованной пре-ступностью», в 1996 г. еще не было оснований рассматривать рос-сийскую организованную преступность как единую транснациональ-ную организацию Основы борьбы с организованной преступностью. С. 27.. Но эксперты ООН отметили, что не все преступные группировки действуют на этом уровне, однако не вызывает сомнений наличие неразрывных связей между местными и глобальными структурами организованной преступности. Практика показывает, что к 1993г. национальная организованная преступность в России вполне удов-летворяла этой сентенции. Представителями организованных пре-ступных групп и сообществ были налажены транснациональные каналы ввоза оружия, наркотиков, вывоза «живого товара» -- женщин для занятия проституцией за рубежом.Причем факт приобретения к этому времени российской организованной преступностью характера транснациональности подтверждается взглядом не только изнутри, но и со стороны. По сообщению Генерального прокурора Латвийской Республики Яниса Скрастиньша Особенности развития организованной преступности в странах Балтии. Доклад Генерального прокурора Латвийской Республики Яниса Скрастиньша. Вильнюс 7-10 мая 1996 г., на втором месте в структуре организованной преступности, после рэкета, в странах Балтии стоит контрабанда, которая осуще-ствляется по двум направлениям: первое -- транзит алкогольных и табачных изделий из стран Запада в страны СНГ, с оставлением значительной доли в Балтии для реализации, и второе -- транзит нефтепродуктов, цветных и редких металлов из стран СНГ на Запад. Третье место в структуре организованной преступности стран Балтии занимает рынок сбыта украденных машин и транзит украденных ма-шин из Европы в Россию; роль одного из крупнейших «контраген-тов» в этом транзите, бесспорно, принадлежит России. Таким об-разом, криминологический анализ организованной преступности государств, граничащих с Россией, косвенным образом подтверж-дает транснациональный характер российской организованной пре-ступности. В 1992-1993 гг. вновь стали актуальными вопросы квалифика-ции преступления, предусмотренного ст.77 Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., - бандитизма, хотя в годы стагнации было продекларировано, что борьба с этим видом преступлений увенчалась успехом и что печально знаменитое «дело автоматчиков» - банды Балановского и Зеленкова, которые в 1975 г., планируя нападение на банк и хищение крупной суммы денег, совершили ряд умышленных убийств с целью завладения оружием, - было последним случаем проявления бандитизма в СССР. Приходилось признать, что, спустя четверть века, произошел такой неожиданный всплеск бандитизма, который потребовал упо-рядочения судебной практики. В Постановлении Пленума Верхов-ного Суда Российской Федерации от 21 декабря 1993 г. №9 «О судебной практике по делам о бандитизме» было прямо указано на особую опасность этого преступления, представляющего реальную угрозу как для личной безопасности граждан и их имущества, так и для нормального функционирования государственных, обществен-ных и частных структур в экономической и иных сферах их деятель-ности Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1994. №3.. В действительности, конечно, заявления застойных лет о том, что с бандитизмом в СССР покончено, носили искусственный ха-рактер, поскольку проявления бандитизма имели место. Так, в Санкт-Петербурге (Ленинграде) в конце 70-х -- начале 80-х годов действовала банда Николаева -- вооруженная преступная группа, сорганизовавшаяся для нападения на граждан и завладения их иму-ществом, и совершившая несколько убийств. Деятельность этой груп-пы полностью подпадала под признаки преступления, предусмот-ренного ст. 77 УК РСФСР 1960 г., все элементы состава этого пре-ступления были налицо, однако по идеологическим соображениям была применена квалификация -- по совокупности ст. 102 и 146 УК РСФСР, как умышленные убийства из корыстных побуждений, сопряженные с разбойными нападениями. В переломные 1992--1993 годы идеологические соображения уже не оказывали влияния на квалификацию преступных деяний. Но в целом до конца 80-х годов таких преступных проявлений в общей структуре преступности действительно было относительно нич-тожное количество. В 1992--1993 годах резко выросло количество, и усугубилась жес-токость насильственных проявлений организованной преступности, в силу названных выше экономических, социальных и политических причин. Усилилась конкуренция между преступ-ными группировками и сообществами. Повысилась общественная опасность групповой преступности за счет устойчивости, вооружен-ности, сплоченности групп, -- т.е. за счет того, что организован-ные группы по своим характеристикам все более приближались к бандам. Более того, количественные изменения в структуре организован-ной преступности на этом этапе перешли в качественные в связи с естественным процессом концентрации множества разрозненных груп-пировок, слияния мелких групп и вхождения их в более крупные и сильные преступные организации. Это совпало по времени с ослаб-лением правоохранительных структур -- с неадекватной историчес-кому моменту квалификацией специалистов в области борьбы с орга-низованной преступностью, ослаблением межгосударственных по-лицейских связей, дезавуированием единой системы учета инфор-мации, технической отсталостью, -- и на фоне отсутствия должного государственного противодействия организованной преступности выступило дополнительным условием, способствующим ее разви-тию. Таким образом, в 1992--1993 годах формирование системы орга-низованной преступности как транснационального явления в России было в основном закончено. Это не означает, что с указанного мо-мента организованная преступность существует в нашей стране в за-стывшем виде, не развиваясь и не видоизменяясь. Преступность, и организованная преступность в том числе, - чрезвычайно гибкая си-стема, весьма чувствительная к научно-техническому прогрессу, по-литической обстановке, даже к демографической и национальной ситуации. Но с этого времени организованная преступность в Рос-сии приобрела все необходимые признаки, свойственные организо-ванной преступной деятельности в международном понимании этого вопроса. Не прошло и десятилетия с момента признания на государствен-ном уровне факта существования в нашей стране организованной преступности, и 14 июня 1994 г. Президент Российской Федерации принимает неотложные меры по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности, издав Указ № 1226 Собрание законодательства РФ. 1994 № 8. Ст. 804., которым фактически изменены некоторые нормы уголовно-процессуального закона, предоставлены дополнительные права органам, осуществляющим борьбу с организованной преступностью, существенно, по сравнению с действующим законодательством, ог-раничены основные права и свободы граждан, предложено поста-вить на особый контроль местности, где распространены факты бан-дитизма и иных проявлений организованной преступности. Несмот-ря на вопиющую неконституционность Указа № 1226, он просуще-ствовал ровно три года, его действие было прекращено Президен-том Российской Федерации в июне 1997 г. Несмотря на то, что, по утверждению некоторых авторов, «в России с 1989 г. налажен статистический учет организованной пре-ступности» Криминология / Под ред.В.Н.Бурлакова и В.П.Сальникова. СПб., 1998. С. 422., достоверность этого учета вызывает серьезные сомне-ния, так как на основании применявшейся уголовной статистики, особенно до введения в действие нового Уголовного кодекса, невоз-можно было вычленить долю организованной преступности; опреде-ление организованной преступности законодателем не было дано, оно существовало только на теоретическом уровне, а на практике члены «мафиозных» структур несли ответственность по тем же правовым нормам, что и обыкновенные преступники; уголовно-противоправные деяния, совершенные представителями организо-ванных криминальных объединений, квалифицируются как разбои, вымогательства, взяточничество, убийства. Следственные и судеб-ные органы не вели отдельного учета показателей, ха-рактеризующих организованную преступность. Таким образом, ста-тистическими методами обработки судебной практики невозможно было получить сведения, характеризующие состояние организован-ной преступности. Единственным более или менее достоверным ис-точником информации, дающей представление об организованной преступности в стране, являлись дела оперативного учета, формирующиеся и анализируемые подразделениями по борьбе с организованной преступностью. Эти подразделения используют свою терми-нологию и принципы учета, отличающиеся от терминологии законодательных актов и научных трудов, и от методики учета, принятой в органах официального статистического учета. С момента окончательного формирования в нашей стране системы организованной преступности налицо рост таких тяжких и особо общественно опасных преступных проявлений, как бандитизм, и уменьшение количества таких примитивных проявлений организо-ванной преступной деятельности, как вымогательство. Но, как уже говорилось выше, организованная преступность как чрезвычайно гибкий, приспосабливающийся и постоянно развива-ющийся организм, сформировавшись в основном, продолжала со-вершенствовать формы своего проявления, никоим образом не оста-навливаясь на вымогательстве и бандитизме. Исследователями-со-циологами отмечено стремление представителей организованной пре-ступности к повышению профессиональных навыков, использова-нию в своей противоправной деятельности последних достижений науки и техники, высоких технологий. «Hi-tech преступления свя-заны с компьютерной техникой, банковскими махинациями, но новые технологии просачиваются и в совсем прозаические области криминала -- фальсификация спиртных напитков, производство нар-котиков, угон автомобилей, разработка нового оружия», -- делает вывод Я.Костюковский на основании данных, полученных в ходе интервьюирования в 1995-1996 гг. представителей преступного мира Костюковский Я. Новые интересы организованных преступных сообществ. С. 20.. Несмотря на некоторые исторические параллели с западными странами в формировании системы организованной преступности, в советском варианте она, как справедливо отмечено авторами книги «Основы борьбы с организованной преступностью», не импортиро-валась с Запада, она -- «доморощенный феномен, результат опреде-ленных объективных закономерных процессов» Основы борьбы с организованной преступностью. С. 151.. Именно поэтому организованная преступность в нашей стране сначала сформировалась как внутринациональное явление и лишь позднее приобрела черты транснациональности. Периодика развития в нашей стране организованной пре-ступности выглядит следующим образом: 60-е годы XX в. - начало формирования преступных групп с относительно высокой степенью организации, в рамках общеуголовной групповой преступности; 70-е - 80-е годы XX в. - выделение в структуре преступности организованных преступных проявлений, формирование кримино-логической категории личности участника организованной преступной деятельности; конец 80-х годов -- окончательное формирование российской организованной преступности как национального социального явления, достигшее кризисной точки в 1988-1989 гг.; начало 90-х годов - завершение процесса концентрации преступных группировок, образование преступных сообществ, окончательное формирование российской организованной преступности как самостоятельного социального явления, носящего транснациональный характер; кризисный, переломный момент этого этапа -- 1992-- 1993 годы. ГЛАВА II. КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ§1. Определение организованной преступностиПоскольку организованная преступность является одной из форм преступности вообще, все элементы определения преступности от-носятся в равной мере и к организованной преступности. Но для того, чтобы дать криминологическое определение организованной преступности, нужно выявить еще и специфические черты, прису-щие только ей, и отличающие ее от других форм преступности.Следует согласиться, как нам кажется, с теми учеными, которые опреде-ляют организованную преступность как систему социальных связей и отношений, сложившихся по поводу извлечения незаконной при-были Основы борьбы с организованной преступностью. С. 155., однако это определение не может претендовать на полноту, так как на определенном этапе развития преступного сообщества из-влекаемая им прибыль перестает быть незаконной.Видимо, определяя понятие организованной преступности, не-обходимо учитывать и такой признак, как влияние на политическую обстановку региона, а затем и страны в целом, в целях изменения ее в интересах преступных сообществ. И в свете этого признака про-блема организованной преступности приобретает ярко выраженный политический аспект, и борьба с нею выходит за рамки уголовно-правовой, становится и политической.По оценке экспертов Московского института МВД РФ, к началу 1997 г. в стране имелось свыше 150 преступных сообществ со сред-ней численностью по 90 человек, в состав которых входили более 4.000 государственных должностных лиц, и объем дохода от преступ-ной деятельности этих сообществ составлял более 4 триллионов руб-лей. На основании этих данных и сравнении их с аналогичными показателями организован-ной преступности ряда зарубежных стран некоторые исследователи делают вывод о завершении стадии стихийного саморазвития, при которой господствуют организованные группы малой численности (2-4 человека), с узкой специализацией и локально-объектовой зо-ной преступного влияния, и о начале стадии интенсивного форми-рования преступных сообществ (преступных организаций) со слож-ной иерархической структурой, по меньшей мере, двухуровневым управлением, имеющих относительно большую численность (от 90 до 1.000 человек), гибкую универсальную специализацию и преиму-щественно региональный (межрегиональный) либо транснациональ-ный масштаб деятельности Максимов С. Организованная преступность в Рос-сии: состояние и прогноз развития // Уголовное право. 1998. № 1. С. 94.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
|